фото: Ирина Степанцева

— Для того чтобы дать, надо его выписать. Я не выписывал, потому что не считаю настолько эффективным, чтобы спортсмены принимали его на уровне сборной команды. А какой смысл выписывать неэффективный препарат? Любой препарат принадлежит к какой-то группе. Сегодня все, наверное, уже выучили, что милдронат (опосредованно) – восстановитель, но основная направленность его действий – питание клеток сердечной мышцы.

— Рекомендации могут быть общего плана: есть циклические виды, есть скоростно-силовые, как у нас, везде своя специфика. Каждому виду – свои препараты, как и свои БАДы, врач сборной в конце текущего года пишет годовую заявку необходимых препаратов для собственной команды на следующий год. И пишет обоснование этой годовой заявки. По всем параметрам: БАДы, антибиотики, антигистаминные препараты, любые группы. И ФМБА, руководствуясь именно этим списком, предоставляет в распоряжение доктора указанные наименования.

— Пятнадцать.

— Я поднял все свои записи, журналы – мы же списываем использованные лекарственные препараты, ни один не может пройти без учета, врачи – материально ответственные люди. Дорогостоящие – отдельной ведомостью идут, менее дорогие, типа милдроната, все равно отмечаются в журнале. Так вот – уже в 2014 году заявку на милдронат я не давал. Было время, когда и мы его применяли. Но, чтобы все правильно поняли: сборная перестала использовать его не потому, что я оказался каким-то особенно прозорливым. Просто совпали все данные для отмены. Это не так, конечно, происходит: пришел доктор в сборную, год отработал и решительно отсек какие-то наработанные вещи. Мнение о препаратах подспудно складывается за годы работы и наблюдений. А когда годовую заявку начинаешь выписывать, задаешь вопрос – нужен тебе этот препарат, как действенный, или нет? Я себе ответил, что нет.

— И отошли, можно сказать, от существующих долгие годы традиций. Все сборные принимали, а вы – нет. Так хорошо его изучили?

— Сразу уточню: врачи сборной – не научные работники, чтобы на команде изучать действие того или другого. Конечно, мы пользуемся теми препаратами, которые проверены.

— Так он таким и считался.

— А я от него, как уже сказал, и не всегда отказывался. Но если мы пришли к выводу, что есть более эффективные препараты той же самой направленности?

— Как измеряется эта эффективность?

— Она, конечно, не на глазок определяется. Существует более углубленное медицинское обследование спортсменов – два раза в год на базе клиник ФМБА. Раньше сборная проходила обследование в разных учреждениях: мы использовали лечебный реабилитационной центр, московский научный центр спортивной медицины, центр медицины катастроф… Везде есть свои тонкости проверок, которые создают разностороннюю картину. Существует этапный комплексный осмотр, это связано с работой комплексно-научной группы. Сейчас, например, мы на базе медико-восстановительного центра «Озера Круглого» проводим оценку функционального состояния методом вариабильности ритмов сердца. Берем перед началом каждого сбора контрольные показатели крови, отслеживаем их в динамике. Субъективное мнение тоже играет свою роль: говоришь с личным тренером – как вам кажется, есть ли положительные изменения? Тренер поднимает свои записи, смотрит, как спортсмен в это же время, но год назад, выглядел перед чемпионатом Европы или мира, как подходил по срокам, были ли у него травмы какие-то, заболевал ли?

— Отменив тот же милдронат, вы ведь назначили что-то другое? Или так примитивно нельзя подходить к вопросу?

— Нельзя, потому что никогда не вводится какой-то один восстановитель, назначается группа препаратов: простые, ночные, во время тренировок, белковые препараты, спортивные напитки.

Это зависит от времени года, условий, в которых люди тренируются, от температуры в зале, того, сколько данный спортсмен теряет в весе за тренировку… По всем видам спорта эффективен может быть, и должен быть, только индивидуальный подход.

— Основной вопрос сегодня, которым занимаются ученые, – сроки выведения мельдония из организма…

— Тут нельзя, конечно, основываться на чьих-то словах – я принимал препарат два года назад, а хвост нашли сегодня. Это не достоверные данные. Спортсмен мог принимать другой препарат, в составе которого находился тот же мельдоний, и не знать об этом. Или вещество, похожее по своему действию. Вообще, мне кажется, вопрос применения милдроната сегодня перешел больше даже не в медицинскую, а юридическую плоскость. Потому что все врачи, назначали его, как разрешенный, без каких-то крамольных мыслей.

— Трудно ли в современных условиях выбирать путь восстановления, когда список запрещенных препаратов все пополняется?

— Если касаться просто знаний – что можно, а что нет, то сейчас любой желающий заходит на сайт РУСАДА, задает вопрос по препарату, в окошечке высвечивается: запрещен или разрешен. Это элементарно, для проверки требуется всего полторы минуты. Но если ты профессиональный спортсмен, то это не означает, что ты честно выполняешь свои профессиональные обязанности на ковре, брусьях, и – все. Ты должен нести ответственность за свои действия. Если доверяешь врачу – один вариант, если сам идешь в аптеку, можешь нарваться на подделку. Потом – глупо сломанная спортивная судьба.

— Достаточно ли сегодня разрешенных средств?

— В нашем виде спорта – да, всегда можно найти альтернативу. Понятно, что тяжелее всего приходится циклическим видам спорта, в которых тренировочный процесс связан с очень большими нагрузками.

— А как часто приходится со спортсменами проводить беседы: нигде не брать, ничто не применять?

— Регулярно. Как жизнь спортсмена устроена? Когда начинаются международные старты, выезды, человек попадает на взрослый помост, периодичность контроля уже достаточная – пять-шесть раз в год у них берут пробы. Гимнасты сами уже знают и процедуру, и права. С взрослыми спортсменками, конечно, проще, чем с теми, кто только появился.

— Но от пресловутого «человеческого фактора» никто…

— От случайностей никто не застрахован. Кому-то где-то на каком-то осмотре врач что-то посоветовал. Чей-то родитель позаботился – доченька, сыночек, попей, тебе будет легче, и так далее. Варианты могут быть разные.

— Ваша обязанность – и присутствовать во время взятия допинг-проб. На что сейчас обратили бы внимание всех спортсменов?

— Сейчас, даже если спортсмен не владеет английским языком, он все равно знает порядок и процесс: как взять, где пробы А и Б, как сверить цифры. Все достаточно просто – можно и по жестам понять. За это знание отвечает, в первую очередь, спортсмен, нет у него няньки. На крупных стартах вместе с ним идет врач или, предположим, массажист, потому что бывает несколько медалистов. Совет только один: серьезней надо относиться самим – не только к списку, а ко всей процедуре, к собственному поведению, заполнению документов. Это – прямые обязанности каждого. И не надо удивляться – что не так посмотрели, не туда посадили. Спортсмен должен сдать пробу, соблюдая все правила. И, как всегда, в спорте нет мелочей. Нас везде проверяют на прочность – готовы мы или нет.

Источник