фото: Алексей Меринов

Вдобавок у вас было много времени, чтоб обдумать это дело со всех сторон. Вы каждый день едете по нашей Родине (из Ново-Огарёво в Москву и обратно) по Рублёвскому шоссе, а там огромные плакаты про Бога и Россию. Вот полный текст:

Почему-то кажется, что здесь не на «двушечку» наберётся, а на целую «пятёрочку». И вот почему.

Сильнее всего смущает словосочетание «последняя надежда». Его употребляют, когда речь идёт об отчаянном, безвыходном положении. Погрязший в долгах клянчит: дай взаймы, ты — моя последняя надежда. У Бога долгов нету. Умирающий молит врача: доктор, вы — моя последняя надежда. Но Бог же не умирает, Он вечен.

|

Фото: Елена Петрова

А Россия? Что имеется в виду: государство? география? Но Бог от государств ничего не ждёт. Он требует от человека. Все заповеди обращены к человеку. Шла бы речь не о надежде, а о наказании — другое дело.

Царства Он наказывал не раз; в том числе за грехи царя (см. Ветхий Завет). Однажды Он утопил всё грешное человечество (см. там же, про потоп). Он наказывал города за грехи граждан: Содом — какой там был строй? Уж точно не президентская республика. И точно — их наказали не за войну, а за всеобщее паскудство. Бог готов был пощадить весь город ради десяти праведников, но, увы, их не нашлось. Тысячи царств-государств исчезли с лица земли (некоторые — у нас на глазах), а сколько ещё исчезнет…

…Россия как государство возникла, условно говоря, при Грозном (она тогда была ещё совсем маленькая). Вопрос: до возникновения России у Бога не было никакой надежды или Он надеялся на других?

Г-н президент, как вы думаете: если Он (допустим, на минуту) надеется на Россию, то в каких границах? 1913 года? 1945-го? 2016-го? Неужели, когда отпустили-потеряли Среднюю Азию, Казахстан, Украину, Прибалтику, Закавказье (Молдавию добавьте сами) — это была Божья воля? Неужели взять Крым — Божья воля, а взять Донецк и Луганск — не Божья? А если так — чего полезли? Значит, не поняли, ошиблись, не расслышали? Про Донецк не расслышали, а про последнюю надежду расслышали…

Может, вам скажут, что речь о духовности, а не о стране и не о государстве. Но плакаты-то рекламные; это кто-то делает бизнес на святых понятиях. Духовное занятие, правда?

Вообще такой плакат — кощунство. Надежда — это неуверенность и сомнение: получится или нет? Надежда может быть только у животного: оно не знает, удастся ли найти еду, спастись от врагов. Не знает! А Бог всё знает наперёд (и людям иногда сообщает, через пророков).

Это людям следует на Бога надеяться, а не наоборот. Но те, кто каждый день ездят по Рублёвке и читают «Россия — последняя надежда Бога!», читают это сотни раз, день за днём. Это въедается в мозг, и человек верит — ибо так написано. Написано огромными буквами на президентской трассе.

И начинают эти люди (особенно те, кто представляет Россию в правительстве, в парламенте, на международной арене) считать себя последней надеждой Бога. Ещё немного — и Его спасителями. Тут «двушечки» будет мало; это же кощунство, ересь! И не один разок (как сплясали в ХХС какие-то пусси на глазах у трёх старушек), а многократно, ежедневно, на глазах всей элиты и иностранных гостей.

К примеру, г-н президент, едет к вам патриарх в гости, видит эти сомнительные плакаты, задумывается, а потом взглянет на брегет: ах, опаздываем! — и забывает. А чего «опаздываем»? В гости к Богу не бывает опозданий! (Эту загадочную песню Высоцкий написал; а как её понять? В гости — это ж ненадолго; может, на минутку, а потом — куда пошлют.)

«Последняя надежда!» — а по бокам высоченные заборы (аж 7-метровые), поверху колючая проволока: то ли чтоб чужой не проник туда, в царство божие, то ли чтоб никто не сбежал оттуда.

Места ещё много, можно ещё плакаты развесить, например: «Рублёвка — последняя надежда России!» или ещё лучше: «Ново-Огарёво — последняя надежда Рублёвки!» — это ведь чистая правда; многие там уверены, что без вас им всем конец.

Вперемешку с «последней надеждой Бога» вдоль вашей трассы, г-н президент, висит и другой плакат. Огромные буквы:.

|

Фото: Елена Петрова

Как вам кажется, г-н президент, о ком — читая эти слова — думают ваши министры, депутаты, вся кремлёвская рать да и все остальные? О Павле I, о Николае II, об Александре III, об Иване IV? Поверьте на слово: они думают о вас.

Конечно, на плакате внизу маленькими буковками указан автор этой героической фразы: преподобный Иринарх. Но ведь этого никто прочесть не успевает (надо же и на дорогу смотреть). И где уж вспомнить, что Иринарх-чудотворец сказал это про Василия Шуйского, сомнительного царя, который и правил-то в Смутное время и всего четыре года — вчетверо меньше вас!

…Вы только что были на Афоне, но о чём там монахи с вами говорили — народу неизвестно (на некоторых фотографиях вы выглядите несколько смущённым). А ведь если Россия — последняя надежда Бога, тогда с Афона должны бы ехать к вам. В общем, теперь вы видите, что вопрос, с которого начинается письмо, направлен точно по адресу. Кроме вас некого спросить, кроме вас никто не ответит.

У некоторых, положим, шевелятся всякие мысли, но эти некоторые предпочитают дождаться, пока вы скажете, — а то ведь можно не угадать и нарваться на неприятности (типа: ты что — самый умный? или: ты что лезешь поперёд батьки в пекло? или: кто тебя за язык тянул? — всякие такие неприятные вопросы только кажутся вопросами, а на деле ведь это угрозы).

Случайно, конечно, может ответить какой-нибудь всегда готовый Любой (из фильма «Убить дракона»), но ответ этого Любого не имеет значения и никого не интересует. А ваш — всем интересен, он значит очень много — недаром же миллионы взрослых и детей пытаются вас спросить во время Прямой линии, но она длится всего четыре часа, а потом тыква остаётся тыквой, даже не успев ни секунды побыть каретой. Кто не успел — тот опоздал…

…«Последняя надежда!» Приятно такое читать, слушать. Но есть, как бы это сказать, отягчающее обстоятельство: кто не оправдывает надежд — вызывает презрение и ярость.

Источник