фото: Евгений Гик

Макс Эйве с любимой собакой.

В 1920–1930-е гг. Эйве был одним из сильнейших гроссмейстеров в мире, выиграл немало турниров и в 1935 г. бросил перчатку Алехину. Великий русский шахматист, видимо, недооценил своего соперника и в упорной борьбе уступил ему — 14,5:15,5. Но спустя два года состоялся матч-реванш, и Алехин вернул себе корону.

После этого Эйве еще более 10 лет выступал весьма успешно, правда после смерти Алехина, в 1948 г. в матче-турнире пяти на звание чемпиона мира занял последнее место. В 1950-е гг. Эйве полностью перешел на литературную и общественную деятельность, написал множество ценных шахматных книг.

Эйве был единственным чемпионом мира — президентом ФИДЕ. На этом посту он очень много сделал для шахмат, в частности, благодаря его умелым действиям состоялся матч Фишер – Спасский, в котором американский чемпион взошел на трон. Правда, усадить Фишера с Карповым президенту не удалось никакими силами. Как общественный деятель и президент ФИДЕ Эйве был большим дипломатом, всегда старался сгладить острые углы, избегал конфликты. В 1976 году, когда Корчной стал невозвращенцем и остался без гражданства (швейцарское подданство он получил только спустя много лет) Эйве предложил объявить «шахматного злодея» гражданином ФИДЕ! Так что два поединка на первенство мира с Карповым претендент провел как подданный страны под названием ФИДЕ.

Эйве отличался тем, что со всеми шахматистами мира имел хорошие отношения. На праздновании 80-летия, незадолго до смерти Эйве, один из его друзей выразил восхищение тем, что гроссмейстер прожил такую долгую жизнь и умудрился не нажить себе врагов — небывалый случай в истории шахмат. «Раз у меня нет врагов,— с грустью признался юбиляр,— значит, я неправильно жил…». Да, чувство юмора никогда не изменяло Эйве.

В летописи шахмат голландец как бы представлял собой переходный этап. Первые пять чемпионов мира были иностранцами (Алехин жил во Франции), а следующим после Эйве, шестым чемпионом в 1948 году стал Ботвинник, и с тех пор советские шахматисты четверть века, вплоть до триумфа Фишера, не выпускали корону из своих рук.

Вот три веселые истории про Макса Эйве.

В молодости Эйве был разносторонним спортсменом: выступал на любительском ринге, участвовал в автогонках, в состязаниях по плаванию и даже имел диплом пилота спортивного самолета.

В одном из чемпионатов Голландии, опаздывая на очередной тур на своей машине, он значительно превысил дозволенную скорость.

— Кажется, я сегодня слишком быстро еду? — виновато улыбнулся Эйве остановившему его полицейскому.

— Точнее было бы сказать, что вы слишком низко летите, — ответил блюститель порядка, узнав нарушителя и выписывая ему штраф.

В поезде Гаага — Амстердам сосед Эйве по купе анализировал какую-то позицию на карманных шахматах, они разговорились, и новый знакомый предложил сыграть пару партий.

— Но считаю своим долгом предупредить вас, — сказал попутчик, — что я сильный шахматист: три года подряд чемпион нашего клуба.

Тем не менее, пока они доехали до Амстердама, Эйве успел несколько раз разгромить своего соседа. Собирая багаж, тот не переставал удивляться:

— Это просто невероятно! Проиграть трижды подряд случайному партнеру в поезде! И это я, которого все называют «Эйве нашего клуба»!

Эйве был страстным популяризатором шахмат, с лекциями, сеансами и выступлениями объездил весь мир. Его не смущали дальние расстояния и перемена климата. Подобно уважаемому в Голландии русскому царю Петру I, «прорубившему окно в Европу», про Эйве говорили, что он прорубил «шахматные окна» в Индонезию, Южную Америку и Южную Африку, Японию, Монголию и другие экзотические для шахмат страны. А любители спорта называли его так же, как и одного из самых известных футболистов страны Йохана Круиффа, стремительно перемещавшегося по полю, — летучим голландцем. Будучи президентом ФИДЕ в 70-е годы, он объездил 100 стран. Этот рекорд держался пол-века, пока его не побил раза в два нынешний президент Кирсан Илюмжинов. Впрочем, за это время и число стран, входящих в ФИДЕ, перевалило за 200.

Источник